Иранская певица Гола, трижды арестованная за неповиновение режиму и покинувшая страну в 2011 году, дала интервью на Хайфском кинофестивале, где был показан фильм Tahara (Mortician) с ее участием. Она рассказала о детстве, бунте, изгнании и надежде на перемены в Иране. Отрывки интервью с певицей публикует издание Ynet.
От детского бунта к протесту
С ранних лет Гола не принимала ограничения, навязанные девочкам. В семь лет ее обязали носить хиджаб — «жарко, неудобно, бессмысленно». В 16 лет она побрилась налысо, выбрала мужское имя и несколько лет жила как мальчик, чтобы «просто иметь возможность кататься на велосипеде, смотреть футбол и быть на улице». Когда скрывать женское тело стало невозможно, она нашла другой способ сопротивления — музыку.
Образование и первые аресты
Гола изучала психологию музыки в Лондоне и осознала, как звуки воздействуют на сознание и общество. В Иране ее арестовывали трижды — за одежду и за внешний вид. Созданную ею женскую группу Orchid разрешали слушать только женщинам. После нескольких лет музыкальной и протестной деятельности, когда ей не дали записать музыкальный альбом, она покинула страну.
Фильм Tahara (Mortician)
Режиссер Абдолреза Кахани, иранец в изгнании, предложил Голе роль в фильме, частично основанном на ее биографии. Героиня Джана, певица в эмиграции, собирается покончить с собой в знак протеста, утверждая, что спецслужбы Тегерана преследуют ее и в Канаде.
По словам певицы и актрисы, фильм стал для нее способом «говорить громко» и показать, что «заставить нас замолчать невозможно».
О режиме и страхе
«Режим повсюду, — говорит Гола. — Они среди нас. Никто не знает, кто они, и никто не может чувствовать себя в безопасности».
Певица признает, что угрозы реальны, но не позволяет страху остановить себя: «Мой самый большой страх — прожить пустую жизнь. Я верю в перерождение и думаю, что вернусь в лучший мир».
О борьбе, музыке и изгнании
В изгнании Гола основала независимый лейбл Zen Recordings для женщин-музыкантов, столкнувшихся с цензурой. «Изгнание тяжелое, но прекрасное, — говорит она. — В нем есть злость, а злость — это сила. Она делает мое перо острее». Музыка, по ее словам, стала для нее инструментом воздействия, а не просто способом самовыражения.
О будущем Ирана
Гола не верит в постепенные перемены: «Режим слишком привязан к идеологии. Он не ослабит контроль. Перемены придут внезапно, когда люди поймут свою силу». Она называет революцию 2022 года женской и подчеркивает, что мужчины «встали рядом» и поддерживают движение.
Об Израиле и общности народов
Гола рассказала, что ей удалось прочувствовать надежду и облегчение израильтян в дни возвращения заложников.
«Иранцы и израильтяне похожи — в музыке, еде, характере. Именно поэтому режим не хочет, чтобы мы сблизились. Нас разделяют власти, но не сердца».