После начала военной операции «Народ как лев» 13 июня можно было бы предположить панику на финансовых рынках. Однако реальность оказалась иной:
- Индекс TA-125 (главный показатель состояния израильского фондового рынка, в индекс входят 125 самых больших и важных израильских компаний, чьи акции торгуются на Тель-Авивской бирже) вырос — несмотря на удар по зданию Тель-Авивской биржи
- Шекель укрепился — доллар даже опускался ниже отметки 3.4
- Растут акции банков, хай-тека и военной промышленности
- Инвесторы демонстрируют оптимизм, ориентируясь на «позитивный сценарий» и быструю реализацию армейских целей
- Поддержка США усиливает позитивный тренд
Эти парадоксальные на первый взгляд явления объясняет в беседе с «Сегодня в Израиле» финансовый аналитик Игорь Лупинский.
«Фондовый рынок — это отражение человеческого хаоса и ожиданий»
— Почему даже в ситуации войны рынок не упал, а наоборот вырос?
Давай попробуем сначала поговорить, что такое вообще рынок. Что он собой являет, из чего он состоит и что мы на самом деле видим. Рынок ценных бумаг – это отражение настроения инвесторов, не более или не менее того. Что такое ценные бумаги? Это доли тех или иных компаний.
У компаний есть ценность. Компания говорит: «Ребята, купите кусочек нас, мы будем развиваться, расти, зарабатывать деньги, вы будете вместе с нами расти и зарабатывать».
Но здесь есть два забавных эффекта.
Это некий замкнутый круг. То есть даже если компания ничего не делает, но к ней вдруг появляется очень большой интерес, хайп на современном языке, то стоимость компании растет сама по себе, просто по факту интереса к ней. Приведу примеры.
Возьмем историю компании Илона Маска. У нее реальная ценность появилась буквально недавно, а стоимость акций компании зашкаливали еще в моменты образования. Любой стартап позавидует.
Или наоборот, у компании есть вполне себе реальная деятельность, вполне себе реальная стоимость, но никому она по каким-либо причинам не интересна. Инвесторы в эту компанию деньги не вкладывают, или наоборот, продают часть своих активов. Это происходит по самым разным причинам вплоть до «скучно». Или есть что-то более интересное, типа компании Маска.
Стоимость компании может легко обрушиться просто из-за отсутствия интереса. Фондовый рынок и все, что мы наблюдаем, это не вполне реальная картинка, как многим кажется. Это отражение человеческого хаоса, человеческого настроения. А еще ощущение инвесторов даже не от настоящего, а от будущего. Будущего развития экономики и отдельных компаний.
Для рынка хорошо, когда долго ничего сверхординарного не происходит. Любая вводная — это внесение неизвестности во что-то более-менее понятное. Любой фактор неизвестности для рынка — это стресс, и реакция на любой фактор неизвестности может быть негативной, потому что никто не хочет стресса. Самый простой способ — это снизить риски, закрыть длинные позиции. То есть, продать все, что можно продать и постоять в стороне, посмотреть, что будет, потом зайти обратно.
Это реакция на любой, даже мимолетный стресс. А что же происходит сейчас? Сейчас вроде как ракеты летали, в бомбоубежищах сидели. А фондовый рынок растет.
На самом деле нет вообще ничего удивительного. Сейчас уже легко говорить. 14 июня я бы еще не знал на него ответа. Сейчас же стало понятно, на чьей стороне инициатива.
У израильской армии получилось. Мы это видим по заявлениям, новостям и по настроению. А настроение людей заключается в том, что израильская экономика получила на будущее потенциальный запас прочности. Была устранена угроза, которая могла бы подвергнуть израильскую экономику риску.
Движение биржи — это про будущее. Наше будущее оптимистично в связи с деятельностью израильской армии. Так что биржа вполне оптимистично это показывает.
Растут банки, которые в связи с позитивным настроением предпринимателей в перспективе получат дополнительные прибыли от кредитов. Растет все, что связано с военным производством, с хай-теком. Люди хотят вернуться к израильским технологиям, которые мы в очередной раз красиво представили. В перспективе вырастет жилищный рынок.
Короче, это нормальный здоровый оптимизм, который тянет за собой весь рынок наверх. Это будет происходить до того момента, пока не случится даже не что-то негативное, а что-то непредусмотренное и выходящее за рамки общего сценария.
«Любая экономика — это просто люди со своими настроениями»
— Как влияет международная поддержка — в частности, США и Саудовской Аравии?
Это укладывается в рамки достаточно скоротечного сценария. И он сейчас «зеленый», максимально позитивный. Мы с коллегами обсуждали, что если бы не было американской атаки и мы бы «затянули» на ближайшую недельку-две, то очень интересно было бы посмотреть, как биржа реагирует. Но все произошло ровно так, как произошло.
Если перемирие окажется крепким, будет очередной скачок биржи наверх. Если нет, то все очень сильно будет зависеть от поведения политического сектора. И от оптимизма, который политический сектор будет выдавать. Потому что любая экономика — это просто люди со своими настроениями.
— А что с укреплением шекеля?
Надо не забывать, что это всегда двустороннее движение. Доллар сейчас ослабляется.
Я постоянно говорю о том, что шекель — это немножко манипулятивная валюта. На шекель очень серьезно влияет Банк Израиля. Он старается держать его в коридоре от 3.2 до 4.2 — ниже плохо для экспорта, выше — плохо для импорта.
Сейчас шекель дорогой, потому что Израиль активно закупает американское вооружение. Деньги в шекелях, платить выгоднее крепким шекелем. Если бы у меня была возможность манипулировать валютой, я бы сделал ровно то же самое.
Комментарий для ваших читателей: если вы хотите скупить валюту для поездок — сейчас самое время.
— Некоторые сравнивают нынешнюю ситуацию с ростом экономики США во Вторую мировую. Насколько это уместно?
Единственная параллель, которую можно здесь провести — то, что война является стимулом любой экономики. Особенно если она не на своей территории. Ты только вкладываешь в развитие и создание большого количества дорогих и быстро портящихся продуктов — это подстегивает экономику.
Если война закончится условной победой и без разрушений, экономика получит «пуш». Но если все затянется — эффект будет противоположный.
Прогноз на будущее
— Как все происходящее, намеченный рост, скажется на обычных людях?
В перспективе ближайшего года-двух — увы, негативно. В перспективе ближайшего десятилетия, если не произойдет каких-либо других серьезных конфликтов — позитивно.
Окончание войн и тяжелых конфликтов рождает потребительский оптимизм. А потребительский оптимизм ведет к инфляции и росту цен.
Сейчас инфляция сдерживается «честным словом» — исключительно потому, что покупательская способность заморожена войной. Но как только нам скажут: «Ребята, мы победили, все позади, теперь мы живем в мирной и безопасной обстановке», — люди начнут реализовывать отложенные потребительские планы. Они поедут за границу, будут покупать квартиры, машины и прочие вещи, с приобретением которых тянули.
Во-первых, так работают психологические компенсации. Во-вторых, долго откладывать покупку квартиры невозможно. Мы и так находимся на пределе кредитных возможностей, и этот предел будет еще немного расширен. Все вместе приведет к потребительскому буму, который подтолкнет рост цен. К тому же, все необходимые условия для этого уже созданы — в том числе последнее повышение минимальной заработной платы.
Получится так: вроде бы стало жить веселее, но фактически — жить станет дороже. Это и есть перспектива ближайших года-двух.
А дальше — если вдруг случится счастье, и наш регион проживет 10 лет в тишине, без новых угроз и конфликтов, государству просто не останется, на кого тратить существенно выросшие — и вполне обоснованные — оборонные бюджеты. Потому что если врага нет, и мы всех победили, то и обороняться особо не от кого.
В этом случае появляется перспектива, что часть этих средств будет перенаправлена на социальные нужды — на нас, простых людей. Не обязательно на снижение налогов, но хотя бы на возврат к налоговому уровню 2019 года и другие меры.
Разумеется, многое будет зависеть от политического руководства на тот момент. Но если все действительно сложится именно так, то да — гражданам может стать примерно так же комфортно, как это было в 2017–2019 годах.
Но это — очень длинный список «если». Предсказать его сложно, но хотелось бы.
